В мире, который светел и прекрасен в своем Свете, есть нечто завораживающее, как в ретроспективе смены вреен года, которая, говорят, теперь бывает в Средиземье. Даже пыльная дорога, ведущая к Тириону кажется какой-то совершенной.
Свет Древ как раз смешивался, когда Феанаро распрощался с Ауле и вышел на эту дорогу. В голове роились идеи одна любопытнее другой. Если бы он мог, он принялся бы прямо на ходу пытаться проверить что-нибудь из них. После общения с Ауле, казалось, что в руках бьются искорки пламени, стремящиеся вырваться на свободу. Так было всегда. Великого Кузнеца всегда окружало некое дрожание нарождающейся идеи, начало создания из твердого неподатливого ничто куска горной породы ли, металла, чего-то нового, прекрасного. И Феанаро, чувствовал в этом дрожании сродство с собою.
Зыбкие хрустальные тени меняли оттенок, подчиняясь распускающимся цветам и увядающим листьям. Нежно-ломкие переливы топазово-голубых лучей Тельпериона вытесняли янтарно-золотой свет Лаурелин. Эта красота была почти мучительна. Эльф ускорил шаг. Ему хотелось поскорее дойти до Древ. Однако поворот дороги открыл темную фигуру, что двигалась ему наперерез. Нет в Арде эльда, который не признал бы одного из Владык Мира.
До старшего сына короля Нолдор доходили слухи, что Темный Вала покинул место своего заточения, однако Фанаро не горел желанием встречаться с ним, и времени особенно не было, чтобы лезть в подобные знакомства, которые, по его собственному разумению, ничем хорошим не могут закончиться. А вот поди ж ты... Обойти, сделав вид, что не заметил, возможности не представлялось, но проявлять невоспитанность - все же Вала, хоть и мятежный, - было не с руки.
Поравнявшись с Мелькором он ощутил, как что-то темное и густое наливается в самой сердцевине этой сущности. Спрятанное под слоем облика, оно не бросалось в глаза до такой степени, что можно было решить, что там нет вообще ничего такого, и Феанаро отогнал от себя ненужные подозрения. Он смотрел на Темного прямо и спокойно, чуть нахмурив брови. Если этому Вала что-то нужно от него, то пусть говорит, а мимо пройдет - туда ему и дорога.

Похоже, мимо пройти не удастся. Эта мысль вызвала досаду. И желание поскорее отделаться от неудобного собеседника, который, похоже, настроился на продолжительный разговор. Еще и увязаться, видимо, настроен. И ведь не пошлешь его... к Йаванне саженцы пересаживать. Если бы в те времена в Валиноре или вообще на Арде существовали такие религиозные деятели, которые ходят по домам и предлогают рассказать об их учении, Феанаро знал бы, что от личностей с подобным выражениям лица следует бежать дальше, чем ты в состоянии. Решив про себя, что будет вежлив, но отделается от этой напасти самым удобным способом, он кивнул, принимая приветствия.
- Да будет и твой путь светел, Вала Мелькор, - он не удержался от шпильки. - О том, добр ли был мой путь, можно будет судить только когда он будет завершен. А если компания и беседа будут дружеские, то почему бы им не скрасить дорогу? - Феанаро старался говорить аккуратно, чтобы не создать неловкости, но чувствовал, что вступает на опасную дорожку. Что бы не говорил Темный Вала, не зря же его держали в Чертогах Мандоса триста лет. И все те кошмарные преступления против Замысла, что он совершил...
Феанаро шел по дорожной пыли. Кожаные ботинки посерели, покрытые серовато-белой блескучей пылью. Следующий поворот... И прямой путь между Древами. Из-за присутствия Темного, который, надо полагать, тащился за ним, он не собирался менять своего маршрута.

Интересные планы излагал тот, кому пока что было запрещено покидать Светлый Аман. И не просто так. Феанор заломил бровь, выражая недоумение словами Вала. Однако слова Темного странным образом перекликались с его собственными мыслями. Сохранить частичку Света. Впрочем, говорить об этом с Вала он не собирался.
- Красота созданного Кементари вдохновляет многих, - заметил он, разглядывая смешение лучей, похожих на перекрещивающиеся волны на мелководье. - Как и сияние звезд Элберет, что мерцают на небосклоне, как и песнь ветра в кронах деревьев, - он помолчал. - Однако сохранить свет Древ не так-то просто, нельзя унести с собою, - Феанаро усмехнулся - он хорошо это знал. Плоды и лепестки переставали светиться через час после того, как были сорваны. Собранный с расцветом сок сохранял свечение, до расцвета другого Древа. Но ни одна часть Древа не могла светиться долго. Однако Феанаро заметил, что в кристалле, специальным образом ограненном, Свет точно путается в гранях и отблеск держится до нескольких секунд, даже если, поймав Свет, камень тут же скрыть. Был и неприятный момент: кристаллы уловившие этот отблеск рассыпались в пыль после считанных удержанных лучей. Не помогали даже чары удержания. Лишь увеличивали время, которое Свет путался в гранях. - Отдельно от Древ он может жить лишь в памяти. Иной вариант не известен даже взрастившей их Кементари. Или же тебе известен способ?

Феанаро усмехнулся. Такая неприкрытая лесть его тронула, но внутренний голос шепнул, точно неожиданный ветерок в затылок, "Не верь", и он подобрался, думая, что можно ответить Темному. Да, он думал и даже уже неоднократно пробовал. Чары давали лишь кратковременный результат, материалы разрушались удержав это сияние, лабораторный журнал полнился замечаниями... Впору было опустить руки, но Огненный дух не имел привычки сдаваться, не достигнув намеченного, либо удовлетворяющего его самого, результата. И допускать посторонних, будь они даже Стихиями Мира, к своим экспериментам, он не собирался.
- Что бы я не думал, я всего лишь нолда. И силы мои ограниченны, - размеренно сказал он в такт собственным шагам. - И если не под силу это Йаванне Кементари, Валиэ, то на что рассчитывать мне, эльда? Я благодарен за твою похвалу, но слова твои далеки от истины, как чертоги Эру Илувата от Арды. По крайней мере сейчас.
Он подумал, что прямая ложь будет неуместна, а правду говорить он не собирался. Если неуместный собеседник не отвяжется и теперь... Он отмахнулся от этой мысли. Отвяжется. Надо быть не Вала, а недоумком, чтобы не понять такого прозрачного намека, что вести об этом разговоры в таком ключе Куруфинве Феанаро не будет даже с ним.

Отредактировано Куруфинве Феанаро (2017-01-21 10:58:18)

Подобная осведомленность о его делах и достижениях, восхищение ими, отчего-то не порадовали мастера. Более того, в душе усилилась тревога, точно он позабыл нечто важное, нужное, цепляющее самые основы сути. Эта тревога заставила Феанаро перевести взгляд на столь привязчивого собеседника. Темная одежда, слегка запыленная обувь. Красивое, как у всех Валар, чуть хищное лицо, которое есть ни что иное, как отражение их сущности, ускользающий взгляд. Мотылек на ладони, точно слова, не произнесенные вслух: "Смотри, я безопасен. Верь мне!"
Только верить не получалось. Феанаро не покидала мысль, что происходящее здесь и сейчас зачем-то нужно Темному. Эти разговоры о перенесении Света Древ, эта неприкрытая лесть, показное восхищение... Все создавало неясную дымку обманчивости, точно паутинка принесенная ветром и пытающаяся осесть на лицо. Феанаро даже встряхнул головой, отгоняя неприятное клейкое ощущение на коже. Легкий ветерок пробежал в кронах, прозвенел листвой.
- Много ли нужно тому, кто может смотреть, чтобы увидеть? Любой мог бы сделать то же, - пожал он плечами, чувствуя подступающий гнев. - Однако неясно мне, для чего ты рассказываешь мне о том, что я сделал. Ведь мне это известно самому, и деяния мои, хоть и велики, продиктованы любовью к этому миру, а, значит, в этом смысле, ценны не более, чем открытия других эльдар, продиктованные тем же чувством.
Он остановился и посмотрел вверх, где Свет Древ, мешающийся над головой, зыбкий и плотный, ласковый, смешивался и тек водою, переливаясь бликами, как море в спокойную погоду.

Подобная уступчивость не казалась настоящей. Старший сын Финве уже практически дошел до точки невозвращения в этом разговоре. Эти слова о мастерстве точно заставили зажженный фитиль гореть быстрее. Он посмотрел на Мелькора, вслушался в его слова и не нашел в себе ни сочувствия, ни сострадания, о упущенном счастье Вала. Только нарастающий огненный вал раздражения и недоверия.
- Мне не нравится говорить обо мне с тобою. А уж обсуждать с тобою мое мастерство - тем более. Ты можешь быть великим мастером, но прославился ты не своими творениями, а разрушением чужих. И как бы ни было велико твое мастерство, забыть о твоих деяниях я не в силах. Ведь я, как мастер, пекусь о созданном мною. Ты сожалеешь о том, что здесь нет морозов, что сделали бы рябину сладкой, но не твои ли деяния привели тебя в такое место? Может, стоило думать о своих деяниях раньше, чем сокрушаться о вкусе ягод, не тобою взращенных? - он холодно прищурился, одарив Темного резким острым взглядом.

Отредактировано Куруфинве Феанаро (2017-04-04 18:34:15)

Хмыкнув, Пламенный приподнял бровь, вслушиваясь в слова, полные столь не показного сожаления. Только вот... Он никак не мог уловить, о чем в действительности поется эта скорбная песнь. О том, что так много ошибок совершено? В это Феанаро не поверил бы, даже если бы перед ним поклялись все Валар на Маханаскаре. О сожалении о вспыльчивости?..
Глубокий музыкальный голос Вала вселил в него неясную дрожь, точно он долго стоял в одной позе и все его тело затекло. Однако сердце его не дрогнуло.
- Я не сожалею о сделанном мною, поскольку я верен себе, честен с собою и теми, кто дорог мне. Жалею я только о том, что я не сделал, - он вскинул голову, посмотрев на Валу сверху вниз. - Может, тебе и не поздно еще перемениться, но пока этого не случилось - не ищи со мною встреч, ибо наши пути действительно разнятся, - он коротко кивнул и размашисто зашагал по тропе, что вела к его дому.
В душе было гадостно. На языке - кисло. И даже сияние Древ не вдохновляло. Хотелось сесть в мастерской Нэрданель с бруском дерева и резаком и не выходить, пока сама не погонит. Он не сомневался, что поступил правильно. Пламенный вообще не был склонен к сомнениям. Он злился. На Мелькора, что - вылитый перекати-поле! - бросился ему под ноги на дороге, на Ауле, что не задержал его ничем, на себя, что не раскусил планы Темного раньше.
Проходя мимо ограды чьего-то сада, он, подпрыгнув, сорвал несколько ягод с налитой грозди рябины. Пожевал, без удовольствия проглотил. Подобную вязкую горечь не исправить никакими морозами, - подумал он. - Все слова этого сумасшедшего Вала - как рябина.

Отредактировано Куруфинве Феанаро (2017-05-05 17:34:15)