Долгие часы Карнистир сидел у постели своего брата, неподвижно вглядываясь в его лицо, стараясь уловить малейшие изменения — к лучшему ли, к худшему... Но Майтимо спал, просто спал. Самого Морьо в какой-то момент тоже начало клонить в сон: все же день был тяжелый... но он не позволил себе задремать, продолжая своё бдение.

Вот почти прогорела свеча. Карнистир зажег от огарка новую, установил в подсвечнике. Должно быть, было уже немного за полночь... Вдруг дверь скрипнула, и в покои тихими шагами вошёл Курво.

Морьо помешкал в ответ на предложение сменить его: все же он сказал Майтимо, что будет рядом до утра... Но ведь главное, чтобы брат не оставался один. Курво Мрачный доверял ничуть не меньше, чем самому себе; он проследит за Майтимо не хуже. И Карнистир уступил ему кресло, направляясь к себе, спать.

Его путь лежал мимо шатра отца. Морьо не сомневался, что Феанаро давно спит: в конце концов, тот был пока слаб, а денёк выдался тот ещё... Но, к удивлению Мрачного, сквозь полог шатра Феанаро пробивался свет светильника. В голове мигом вспенились, забурлили все те вопросы, что он не смог задать отцу за день. Поговорить хотелось. Утром обязательно не будет времени, чтобы остаться наедине. Если спрашивать, то сейчас, а спросить нужно о многом, потому что впервые, казалось, в жизни Карнистир не понимал своего отца. Не понимал его поступков и слов, не понимал его извиняющегося тона на встрече с родичами... Желание понять пересилило сонливость, и без того сбитую ночной прохладой. Карнистир подошёл к шатру, взялся за полог и негромко окликнул:

— Отец! Позволишь войти?

Отредактировано Карнистир (2021-10-05 21:17:43)

Карнистир откинул полог и шагнул внутрь. По первому взгляду на отца казалось, что сын все же разбудил его, хотя Феанаро и не лежал в постели. Уснул за работой? Улыбка едва заметно скользнула по губам Морьо: как похоже на отца... Как раньше, как будто до... всего. Улыбка тотчас погасла.

— Я не помешаю? Я хотел поговорить с тобой, если ты не занят, конечно.

Мало с кем — а то и вовсе ни с кем больше — Карнистир был так мягок и вежлив в разговоре, как с собственным отцом. Даже с братьями он говорил иначе, резче, но стоило обратиться к Феанаро — и эта резкость уходила. Так было всегда, повелось с самого детства.

Карнистир задернул за собой полог, сделал ещё один шаг внутрь и замер, пока не садясь на свободный стул: мало ли, может, отец предпочтёт лечь спать или продолжить свою работу.