Яркие звезды в вышине, блеск озера далеко впереди, внизу - а позади, там, откуда уходило войско, темная долина и вспышки в жерле Тангарадрима окрашивают алым снега окрестных пиков.
Эред-Ветрин, перевал.
Откуда-то позади налетел на идущих стремительный конский топот, заметный среди мерных шагов отступающего войска. Оба всадника удержали коней рядом с братьями, спешились, одинаковым движением расстегнули застежки шлемов.
- Там все тихо, они и правда отступили. - Сказал Питьо.
- Как он? - Тельво подошел ближе, с тревогой глянул на носилки. И тут же растерянно добавил: - Очнулся...
И словно в ответ ему раздался знакомый голос - слабый, но не растерявший еще привычной властности:
- Стойте.
А вокруг воины продолжали спускаться вниз, к Митриму.
В это было невозможно поверить. И принять невозможно. Майтимо, упрямо сжав губы, шел вперёд, то и дело поглядывая на лежащего на носилках отца. Он ведь не может... умереть?
Невозможно. Немыслимо.
И так страшно.
Топот копыт заставил его поднять голову... Близнецы. Он тряхнул головой, отгоняя мысли. Посмотрел на отца.
- Очнулся... - повторил.
Крикнул остальным:
- Стойте!
Склонился над раненым:
- Atto?
Где-то в вышине темного, почти непроглядного неба сияли звезды, скрытые сейчас пеленой дыма и копоти. Тишину разбивали стук копыт, едва слышное бряцанье железа, шум ветра в скалах и далекий перекатистый гул за спиной, не гул даже - рокот.
Тьелкормо чуть дернул головой, заслышав приближение близнецов, кивнул им. Погруженный в собственные невеселые мысли, Охотник реагировал на происходящее вокруг отстраненно, лишь прислушивался к дыханию раненного. А потом резко остановился и повернулся к Майтимо, который уже склонился над отцом.
- Atar? Entule an men. Anauta, atarinya, cuinale. -
Встряхнул головой, внимательно глядя на старшего.
*Отец? Вернись к нам. Не уходи, отец наш, живи.
Кано, лишь недавно прискакавший с фланга, тоже пробился к отцу.
- Атто? - склонился ниже, чтобы слышать.
С безумной надеждой и жалостью: ожоги были страшными, но ведь очнулся же!
Морьо ехал молча, лишь надвинул капюшон до самого носа. Мыслей в голове не было. Лишь одна металась где-то на окраине сознания - как так вообще вышло?
О том, что делать дальше, он тоже не думкл. Уйти, скрыться, переждать... А там отец придет в себя и скажет, что им делать дальше. А пока нужно просто подождать.. Вот и очнулся. Теперь будет проще...
Он склонился к раненому, кк и все. Ждал.
Ощущать вес носилок с лежащим на них телом очень важно, без этого Курво бы извелся в бездеятельности. Это давало чувство того, что все возможности в их руках, лишь бы суметь. Необходимые решения уже были приняты и оставляли мало почвы для раздумий. Поэтому Курво вспоминал, напряжённо и поспешно ступая по каменистому пологому склону.
Всё началось в тот момент сражения, когда отец окончательно пропал из виду - в направлении, выглядящем наиболее многообещающе. Курво охватил азарт, он устремился следом. Постепенно отголоски ещё далёкой битвы становились всё более тревожными, пока внезапно не пришло острое беспокойство: соотношение сил, было ужасающим, почти безнадежным. Почему сразу не понял? Только бы успеть... Завершение бешеной скачки и подробности открывшейся картины Курво помнил плохо. Почувствовав дыхание отца и обхватив рукам его тело, уже не сомневался - раз сейчас успел, значит всё спасено. Теперь они точно не дадут отцу умереть, каким бы тяжёлым положение дел ни оказалось.
Феанаро пришёл в сознание, радость от чего быстро омрачилась. Курво с досадой остановился - он и так всё время сдерживал желание ускорить шаг. Это лишь ненадолго, просто он только что пришёл в себя... Внимательно посмотрел в лицо, напряжённо до дрожи.
Дыхание было хриплым - внутри все обожжено едва ли не хуже, чем снаружи, где отчасти защитил толстый подкольчужник - пока сам не начал тлеть от жара. На лице словно маска - там где кожу защищал подшлемник, она почти не пострадала, а глаза спасла личина. А вот нижняя часть.... Губы запеклись, и сейчас полопались от движения, и еще его, видимо, кнутом задело на излете - пролегла по щеке обугленная полоса - до кости. А уж что творилось под доспехами.... Без целителя и браться за них было страшно.
Но взгляд Феанаро был ясным в этот миг, а голос - твердым.
- Опустите носилки. Мой путь закончен здесь. - Говорить громко сил не было. Знал - услышат. Снова и снова пересчитывал их взглядом - все здесь. Все.
Сыновья мои.... Дальше сами....
-Нет... - выдохнул Майтимо. - отец... Ты.. Тебе помогут. Скоро уже. Ты потерпи...
Смотреть на Пламенного было страшно. С такими ранами невозможно жить... Невозможно.
Хотелось выть от отчаяния. Только нельзя. Рядом младшие.
Майтимо постарался выглядеть спокойно и загнать панику как можно дальше.
- Ты будешь жить, atto.
Как же ему, наверное, больно сейчас...
Рука в перчатке едва-едва коснулась спекшейся кольчуги.
- Atto, держись. Ты же сильный, ты же справишься... -
Голос тихий, чуть дрожит. Тьелкормо нервничал все сильнее.
- Пожалуйста... Atarinya, только ты можешь такое выдержать, только ты можешь довести все до конца. -
Именно сейчас Турко больше всего жалел о том, что он всего лишь воин... не целитель.
Кано крикнул:
- Опустите! - носилки предельно осторожно опустили, боясь потревожить раненого.
Они уже вышли из боя и вот она передышка, самое время целителям...
В отличие от старшего, он не держал себя в руках так крепко.
Опустился на колено у носилок:
- Целители вот-вот будут, - он потянулся коснуться и остановил руку.
Эру!

Младшие, как-то очень одинаково всхлипнув, единым схожим движением опустились на колени рядом с братом.
- Не смей... - Питьо потянулся было взять за руку - но перчатка была сожжена почти полностью, и от самой ладони тоже мало что осталось - именно из этой руки вынули прикипевшей местами к коже остаток меча, и ладонь сына бессильно упала рядом с отцовской. - Не смей, слышишь?!
- Не уходи! - Тельво решился все же осторожно, почти не касаясь, провести рукой по кольчуге на плече. - Ты нам нужен, atto.
Поднял голову, растерянно оглядел старших. Как же так, зачем?! Его к целителю же надо, а тут разговоры какие-то!
Морьо тоже опустился на колени рядом.
- Отец мы...
Что они? Все сделают? Так.. а что делать-то? Не целители они... А утешать Феанора и говорить, что все хорошо будет... дико. Себя бы в этом уверить, нло как-то не получалось. Мыслей о том, что отца может не стать, не было. Так не бывает... но было страшно.
- Что нам делать? - вырвалось само.
Курво низко склонился над отцом. Прикасаться к нему сейчас было страшно. Как только уложили на носилки...
Слова Феанаро были самым ужасным из когда-либо слышанного. Он сам не понимает, что говорит...
Курво дикими глазами смотрел в лицо. Голос оказался севшим.
- Atarinya, только не теперь. То, что ты сделал.. Я видел, как они отступали - в ужасе, с огромными потерями. Теперь мы обо всём позаботимся. Целители уже предупреждены. Только продержись ещё немного.. После всего, что ты сделал, ты не можешь уйти так.
- Это вы заставили их отступить. - Снова взгляд скользнул по сыновьям, и на сожженном лице появилась некая тень улыбки - на миг. - А я...заигрался.
За тем он оглядел перевал - насколько мог, пытаясь понять, где они сейчас. Потом обратил взгляд назад, туда, где снежные пики далёких гор озарядись вспышками в жерле Тангарадрима - и долго, молча, глядел туда, чуть приподнявшись на локтях.
А когда все же улёгся назад - лицо Пламенного было...безнадежным. Он закрыл глаза, и несколько мгновений отдыхал, собираясь с силами, что бы вновь заговорить:
- Нельо... Береги младших - ты теперь в ответе за них... Турко... Лисята... В этих землях вы найдете много нового - ни одна вражья тропа не уйдет от вас... Морьо... Ты самый осторожный... присмотри за ними... - Он не уточнил, о тройке ли следопытов шла речь, или о всех братьях. - Курво...наследник души моей... Верю, что превзойдешь меня... Кано... Свети...
На этом силы покинули его, и Феанаро замолчал, закрыв глаза. Потом заговорил опять:
- Теперь это ваша война. Обещайте мне не бросать ее, пока Камни мои в руках Врага.
- Мы все. И ты, отец.
Только бы не задрожал голос.
Только бы... Майтимо сжал до боли кулаки .
Невозможно. Отец не может умереть!
Отец умирал.
А на него смотрели младшие - растерянные, убитые горем.
Страшно.
А страшней всего - лицо Пламенного. Не раны на нем, а выражение. Обреченное... Без надежды.
- Отец, я обещаю быть им опорой.-тихо.
И добавил:
- Мы не бросим войну. Никогда. До победы.
Отступающие к озеру воины постепенно собирались вокруг - широким кольцом, посреди которого умирал в окружении сыновей их предводитель. Все стояли молча. Ждали - продолжения ли пути, или иной развязки.

А близнецы уже не силах были сдержать слез. Феанаро, Огненный Дух... Стремительный и горячий, как сам огонь, воспламеняющий души окружающих... Непонятно, невероятно было даже представить, что его не будет...
Война?! Какая война, как?! Они...они же не справятся....
Но прозвучали слова старшего брата - уверенные, и это отчасти вернуло младшим некую опору.
- Мы не бросим.
- Не отступим. Пойдем за Нельо.
И оба в этот миг оглянулись на Майтимо.
Медленно убрав руку Тьелкормо оторвал наконец взгляд от отцовского лица и перевел его на... Сперва на Нельо, потом Кано, Курво, Морьо, близнецы и снова Нельо.
Слова Феанаро были словно чеканная вязь, которая подходит к завершению.
- Мы не отступим. -
Совладал с голосом.
- Мы всегда будем идти вместе и свет камней вырвется на волю. -
Помедлил.
- Только и ты вырвись. Из отчаяния. Невозможного нет. -
- Мы вернем их, атар. - Казалось, от отца идет жар и вот-вот снова затлеет одежда. - Не отступим от клятвы.
Он всматривался в лицо Феанаро почти с ужасом: не успеют. Целители не успеют.
К ним проталкивался уже кто-то из них и Кано чуть посторонился, пропуская целителя к изголовью.
А тот опустился рядом и замер, ошарашенный зрелищем и моментом. Макалаурэ вцепился ему в плечо, тряхнув: ну же!
Курво снова поразился словам отца. Уж в спрошенном он может быть спокоен: иначе было просто невозможно. Так же невозможно, как гибель Пламенного. Этого не случится. Уверил себя, что отчаяние в глазах - не настоящее: и говорится всё это в бреду. Проследил взгляд на белые пики. Проговорил даже с некоторым облегчением:
- Конечно, мы вернём их, отец. Отступить - (сам удивился дикости слова) - нет ни права, ни смысла. Клянусь, мы их вернём: до того момента не будет нам ни покоя, ни иной цели.
Обвёл взором братьев - прочесть немое согласие. Сомневаться в солидарности немыслимо.
Тем временем подоспел целитель - как и ожидалось, и скоро придут ещё...
- Atarinya, пожалуйста, держись. Скоро уже станет лучше... - с мольбой глядя в глаза, предельно легко коснулся плеча пальцами.
Морьо тоже проследил за взглядом - с каким-то отсутствующим видом. Перевел взгляд на майтимо, на мелких. Подумал с каким-то отстраненным чувством, что все они одинаково растеряны и не знают, что делать, так же, как и он сам. Знал только отец.... он никогда не сомневался в том, как надо поступить.
Перчатка скрежетнула по шлему. Мрачный нахлобучил его поглубже, поднялся все с тем же отсутствующим видом, посмотрел назад, откуда они пришли.
- Вернем.
Прозвучало это так,словноон уже пошел возвращать.
Пламенный снова улыбнулся - теперь заметнее, переводя взгляд с одного сына на другого.
Он стремительно сдавал. Взгляд затуманился, и улыбку согнал с лица звериный какой-то оскал, на миг выдавший, насколько мучительно для него быть в сознании.
А потом сказал ещё - совсем тихо:
- Как же я ошибался....
И больше ничего уже не говорил, закрыв глаза.
Но этих мгновений хватило целителю, что бы прийти в себя, и привычно-чуткие пальцы коснулись шеи - там, где кожа не была сожжена. Сосредоточился, слушая роа - и почти сразу отпрянул, невольно вскрикнув.
- Это... - Растерянно оглянулся на братьев, - Я не понимаю, как он ещё жив.... Это невозможно....
Но почти сразу спохватился, и овладел собой. Что тут можно сделать?! Погрузить в сон? Так он и так уже...
- В лагерь. - Теперь голос звучал более уверенно. - Нужно снять доспехи. Я пойду с вами. Буду...держать.

- Быстрей. - подошедшему целителю, ошеломленному видом раненого. И повторил с нажимом:- Быстрей!
Отец умирал, но так не должно быть. Наверняка есть шанс спасти, если не стоять столбом!
Братья смотрели на него, и Майтимо заставлял себя быть спокойным и уверенным.
- Мы не отступим от Клятвы, - они все это знали, все готовы были идти до конца.
Но как - без него?!
Ряжом скрежетнул металл. Морьо... Майтимо положил руку на плечо Мрачному, сжал осторожно, то ли поддерживая, то прося не делать необдуманного.
А тихие, едва слышные слова Феанаро отозвались тоскоивой болью... Ошибался? В чём?
Бредит...
- Тогда идём, - решительно, глядя на наконец очнувшегося целителя. - он жив. Он сильнее многих. Он выживет.
Это - братьям, окружившим их воинам, целителям, самому себе, наконец.
Он сильнее многих. Сильнее всех. Он не может умереть!
Кано не без усилия выпустил целителя и едва не взвыл: нашел время переживать!
- Эру! - рявкнул, и тут же с готовностью подхватил, - Держи!
Взгляд сам собой метнулся по братьям, задержался на старшем, лицо и голос которого шли со словами вразрез. Никто не верил, что выживет, а что погибнет - невозможно было представить.
Да что он удержит, целитель этот? Песни бы свои не попутал. Отец и не услышит его.
Он поднялся, не отступив от носилок и позвал отца.
"Атто?"
Уж что-что, а не услышать Златокователя было нельзя, и отец, от чего-то теперь далекий, услышал.
Сначала Кано шел рядом с носилками, касаясь руки отца - видимо, неосознанно. Потом начал понемногу отставать. Глаза открыты, идёт вроде ровно - но постепенно замедляя шаги.
И казалось, что всё у них получится - раненый дышал все тише, спокойнее, без хрипов.
А потом перестал дышать.
Первым среагировал целитель - испуганно замер на миг, а потом быстро и с силой ударил в грудь, подталкивая замершее было сердце.
- Не останавливайтесь. - Братьям.
И снова запел, заставляя умирающее тело жить, жить, жить.

А Кано, успевший заметно отстать, остановился вдруг, побледнел в молоко и плавно осел на колени - продолжая смотреть в никуда застывшим, невидящим взглядом.
Он все время наблюдал за происходящим, с того самого момента как братья двинулись вперед. Наблюдал за целителем, за Майтимо, за Кано, который вдруг начал отставать. Потом закричал целитель, коротко, заставляя всех идти, продвигаться вперед и не медлить, а Макалаурэ вдруг упал и Тьелкормо бросился к нему, подхватывпя под плечи.
- Кано! - Встряхнул брата, несильно. - Кано, ты слышишь? -
Реакции не было и Охотник потянулся к брату сознанием.
"Ответь, Кано! Это я, это Турко. "
Кано услышал, но не отозвался, он вообще был словно под водой или в очень глубоком сне. Или просто слишком далеко, куда долетают лишь отзвуки.
"Кано, ответь." Молчание, словно толща чего-то плотного не пропускает звуки.
"Кано!"
Турко неосознанно встряхивал брата за плечи и одновременно пытался дозваться его.
Зов, слабый далекий отклик, снова зов. Вернись!
Просто вернись, ответь мне.
"Кано, вернись!" Руки сами поднимают брата, тело ложится на плечо - нельзя отставать.
Голос послышался еще раз, еще. Туман словно развеивался, больше не скрывая путь и тут мир крутнулся. Кано дернулся на плече у брата и уперся рукой ему в спину.
- Турко?
Успев сделать пару шагов, Тьелкормо остановился и аккуратно поставил брата на землю.
- Я. - Согласился Охотник. - А ты кого ожидал услышать? -
Он подставил Макалаурэ плечо, чтобы тот мог опереться при необходимости.
- Идем, нельзя отставать, мы не знаем, что еще может скрываться в темноте. -
Кано шатнулся, тряхнул головой и ухватился, но не за плечо, а за предплечье Турко.
Осмотрелся быстро:
- Идем! Где отец? Он жив?
Майтимо шел рядом с носилками, не отрываясь от лица раненого. Сердце тоскливо ухнуло куда-то вниз, когда отец замер как-то особенно неподвижно... Нет!
Нет же?!
Нет.
И они шли дальше, торопясь, насколько можно торопиться, неся полуживого - но живого! - раненого.
Что Кано куда-то делся, Майтимо заметил не сразу. А потом обернулся, увидев братьев, быстро подошёл.
- Что случилось? Кано... Тебе плохо?
- Отец... - Турко замялся на мгновение, оглянулся назад. - Вроде жив, я не знаю, Кано. Вроде и жив и нет, не могу понять, я такое не видел никогда. -
Охотник поддержал Макалаурэ и обернулся на голос старшего.
- Он у Намо, - Кано проследил его взгляд. - И жив. Как... - он осекся, вспомнив Мириель.
И посмотрел на подоспевшего Майтимо:
- Нет, - покачал головой. - Нельо, где он? - Кано явно спешил сделать хоть что-то, словно гонка еще не закончилась и что-то можно еще доуспеть.
Дурнота отступала и, понимай Кано, куда идти, уже тянул бы Турко с собой.
- Кто?
Майтимо с тревогой смотрел на брата.
- Отец? Жив. Он там, - кивнул, - где и был.
А собственно,где ещё?
- Надо вернуться туда... Toronya, ты белее полотна... что случилось?
Курво старался ступать предельно мягко, не передавать ритмичные удары шагов носилкам; не сбавляя скорости.
Тотчас заметил, когда совсем слабое дыхание отца прекратилось. Реакция целителя была относительно быстрой; но Курво свирепо воззрился на него. Убедившись, что дыхание вернулось, почти прошипел:
- Что случилось? Неужели ты не следил?!
Надо вернуть сюда Кано, чтобы всё время был рядом, пока нет других целителей. Только тогда Курво заметил, что братья остались довольно далеко позади. Крикнул тревожно:
- Кано, Турко, Нельо! Скорее, не отставайте!
Целитель ответил Искусному не менее "ласковым" взглядом - не прерывая песни. Он следил, разумеется - за время, пока он был рядом, раненый пытался уйти дважды. И только Сулаурэ поверил, что состояние удалось более-менее выровнять, и дал недолгий отдых своему феа - Пламенный попытался ускользнуть от них в третий раз. Видимо, очень уж в Мандос спешит....

- У Намо?! - Питьо, услышав слова брата, испуганно оглянулся. Потом перевел взгляд на носилки. Но, как же...
Тельво тоже хотел было оглянуться, но при этом чуть было не сбился с шага - и больше не рисковал. Страшно носилки тряхнуть лишний раз. Ему и так больно сейчас.... Хотя, если в Мандосе...
- У Намо... - Как эхо задумчиво повторил Тьелко и с тревогой обернулся назад, на носилки.
- Идемте. Мы и так отстали. -
Он подхватил Макалаурэ под плечо.
- Если отец там, но все еще жив, то... вернётся. -
Обязательно вернётся к ним и вновь поведёт всех к цели. А пока они смогут отдохнуть и получше разведать новые земли.
Только вот как скоро это случится...
- Мы идём. Тельво, я сейчас сменю тебя, сможешь следить за тем чтобы позади не было сюрпризов? -

- Только мы на дев Эсте не похожи.
Морьо упрямо сжал губы, продолжая держать носилки. Очень уж хлтелось обернуться и надавать братику по шее, если не сказал, что ранен... Только вот возможностии не было. А если бы не Турко - то что? Еще один.. "спящий" вечным сном? У них в семье так принято, похоже...
- Делать-то что с этим? Если он у Намо, то что делать с телом?
Целителем он не был от слова совсем.
Кано потер щеку, словно ее мукой присыпало и под слоем проступит румянец. Краски возвращались понемногу.
- Пройдет, - отмахнулся. - Просто... ходил далеко. - вопросы его отрезвили, Кано чуть успокоился: в самом деле, навел панику.
И отозвался:
- Надеюсь, Турко! - надежда была, правда, призрачнее того тумана.
Кано, не отказываясь от помощи брата, дошел с ним до носилок.

Отредактировано Куруфинве Феанаро (2019-09-16 19:27:15)