Морьо испытал невероятное облегчение, вернувшись, наконец, в лагерь. Что и говорить, дипломат из него был посредственный: язык синдар он осваивал туго, для переговоров был слишком вспыльчив и горяч. Но раз уж вышло, что отправиться пришлось именно ему, своё дело он сделал и теперь с облегчением вернулся к братьям и отцу...

Карнистир-то думал, что везёт им важные новости. О том, что узнал о делах в Белерианде. О королевстве Эльвэ, которого теперь называли Элу Тинголом, и его жены-майэ. О желании синдар держаться подальше от крупных сражений. Но в итоге это его, Морьо, огорошили новостями, когда он вернулся. О Нолофинвэ и его войске, перешедшем через Хэлкараксэ. О переговорах, к которым Карнистир в аккурат успел: вернулся накануне вечером.

Происходившее не укладывалось в голове. Морьо привык к тяжелому осознанию, что они одни здесь, в этих холодных восточных землях, одни против Моринготто. Это ощущение только усилилось после переговоров с синдар, не желавшими воевать в открытую, предпочитавшими лишь защищаться и отступать. Нолдор Первого Дома могли полагаться только на себя и свои мечи... до нынешнего момента. Теперь в уравнении появилась ещё одна переменная, да вот только какое значение она примет? Удастся ли договориться с родичами достаточно, чтобы выступить против Врага под одним знаменем? Карнистир крепко сомневался в этом. Да, народ Нолофинвэ (вероятно, так их теперь следовало их называть, раз уж они величали дядюшку королём?) показал себя сильнее, чем они думали о нем, перейдя через Льды. Но были ли они достаточно сильными, чтобы правильно расставить приоритеты между личными обидами и общим делом? Были ли достаточно умными, чтобы понять мотивы Первого Дома? Достаточно мудрыми, чтобы поступиться гордостью и принять власть Феанаро? Уж не превратятся ли эти переговоры в пустой поток обвинений? 

Нет, Морьо предпочитал не тешить себя пустыми надеждами. Первый Дом по-прежнему один на своей собственной стороне, а пришедшие нолдор — те же синдар: с ними можно договариваться, торговаться, но уж вряд ли объединиться. Им нельзя доверять, на них нельзя положиться...

Чего Карнистир не только не знал, но и даже представить себе не мог, так это того, что отец собирался приносить извинения. Сам феанарион не чувствовал за собой вины. Корабли были сожжены, выбор был сделан. И ответственность за выбор идти через Хэлкараксэ вместо мирного возвращения в Тирион лежала на тех, кто этот выбор сделал.

...С вершины холма был ясно виден приближавшийся отряд Нолофинвэ. Синие плащи, белые плащи. Второй и Третий Дома. Карнистир сдвинул брови и сжал губы в тонкую полоску. Что же, посмотрим, что скажут родичи... Он остановил коня по слову отца, но помедлил спешиваться. Его ноги коснулись земли только тогда, когда в приближавшемся отряде стали ясно различимы лица.

Утро плавно перетекало в день, низкие тучи, то и дело накрапывающий дождь и резкие порывы ветра, то и дело приминающие траву и срывающие с веток старые листья.
Феанаро тоже о чем-то задумался, а потом попросил всех остановиться.
Хуан неспешно трусил следом за другом, из травы выпорхнула какая-то птица и громко хлопая крыльями пролетела немного, а затем опустилась в кустарник.
Остановив коня Тьелкормо посмотрел вдаль, туда где по равнине навстречу им двигался небольшой отряд... родичей? друзей? Но теперь они не друзья, и родичами их, стоящих лагерем на берегу озера, уже не считают. Он снова вспомнил как смотрели на него встреченные в лагере нолдор, как смотрела на него Артанис. С ненавистью? С презрением? С... Сложно понять... И простить Феанаро и его сыновей они не смогут наверное.
Пес негромко гавкнул и Турко отвлекся от своих мыслей и наконец спешился.
- Да, отец. - Говорить было и легко и сложно.
Вот уже стало возможно различить лица родичей. Родичей ли?
Остается только ждать и надеяться на то что Нолофинвэ сумеет образумить остальных.

Всю дорогу Артанис старалась сохранять на лице непроницаемо-ледяное выражение лица. Иногда ей казалось, что во время предстоящей встречи нужно будет держать руку подальше от рукояти меча, иначе она может схватиться за рукоять, и отпустить уже не получится, пока меч не будет выхвачен из ножен... Но при виде приближающихся всадников вдруг откуда-то нахлынули спокойствие и холодная твёрдость, непонятно откуда взявшиеся. Она остановилась, стройная и величавая, развернулась в сторону родичей, лицо с плотно сжатыми губами застыло неподвижно. Кажется, она не сможет увидеть лагерь тех, кто уже успел пожить в этих неведомых землях... мысли об их лагере вызывали у неё какое-то странное любопытство... Но это не так важно. Важно то, что дядюшка идёт навстречу Феанаро... Возможно, в его поступках есть мудрость, которой не хватает ей самой... В эту минуту Артанис была уверена, что Нолофинвэ ничего не грозит, нападения можно не опасаться, но кто знает, в какую минуту может измениться настроение Феанаро. Он и сам этого не знает. Он и прежние свои... поступки не обдумывал заранее... Доверять ему было нельзя. Увидеть его лагерь она не сможет, а вот на него самого и его сыновей посмотреть следует. Осторожно, не подавая вида.

Первая встреча... Какой легкой и светлой она была в  далеком детстве, и какой темной и трудной будет сейчас... Айканаро по прежнему не знал, что именно скажет, и что услышит в ответ. Но через все это нужно было пройти. Пусть даже это будет не легче, чем пройти через Льды.
Светлые волосы Туркафинвэ и Хуана  рядом с ним он приметил еще издали. И бегом бросился вперед. Несмотря ни на что он был рад тому, что судьба пощадила Феанаро и остальных собравшихся, хотя эта радость казалась ему странной и неуместной в сложившихся обстоятельствах. Если что-то должно произойти между ними, пусть произойдет скорее!
Но когда он оказался рядом с ними, переводя дух от быстрого бега (слишком давно у него не было возможностей для тренировок в нем) то все слова, которые он прежде пытался сложить воедино, вылетели у него из головы и, глядя прямо в глаза Турко он сказал первое, что пришло на язык:
- Ты всегда бегал лучше меня... всегда. - вспыхнул до корней волос и замолчал, опустив голову. Ему до сих пор было стыдно за свою вспышку на состязаниях, поскольку, кроме всего прочего, и в ней он видел корни вражды Домов нолдор, что привела к стольким потерям.
Вскоре подошли остальные,заговорил Нолофинвэ, и вот он совершенно точно сказал то, что нужно было сказать

Карнистир пристально и надменно вглядывался в лица тех, кто пришёл с Нолофинвэ. Он не задумывался о том, мог ли называть их родичами. Ответ был прост: формально — мог, фактически — не назовёт уже никогда. Многое между ними легло, и он не хотел этого менять. Заключить союз? Да, было бы неплохо. Но не более. Не более...
И все же он всматривался в них, пытался угадать, что они чувствовали. Предугадать, что они скажут, насколько рациональны будут. Вот Артанис, непроницаемо-холодная, спокойная и твёрдая — даже матушкины статуи, и те всегда были живее и мягче. Закрылась, чтобы ее нельзя было прочитать ни по лицу, ни по взгляду, но сам этот факт выдаёт ее эмоции: не доверяет, насторожена; вероятно, зла. Ожидаемо. Вот Турукано: торопливый шаг, мрачность, странный взгляд — он как будто одновременно здесь и не здесь. Это понятно меньше, чем ледяное спокойствие, но Морьо, в сущности, все равно — и он переводит взгляд на Айканаро. Сверкающие глаза, неуверенность, даже будто бы радость... неужели радость встречи? Вот уж что удивительно. Не ошибся ли Карнистир в своей догадке? Пока что этого не проверить. А вот Нолофинвэ...
...В этот момент спокойное созерцание было прервано. Айканаро сорвался с места и бегом бросился вперёд. Несмотря на ту радость, которую Морьо уже успел прочесть в его взгляде, намерение было неясно — и феанарион сам не заметил, что схватился за рукоять меча и сделал шаг в сторону Турко, к которому мчался кузен. Но это оказалось не нужно: тот остановился и сказал... Карнистир даже не сразу понял, что Айканаро имел в виду. Уж больно не к месту и некстати. Не зная, как реагировать, Морьо перевёл взгляд на Нолофинвэ, и тот как раз заговорил.
«Здравствуй, брат» — словно ничего не изменилось. Словно снова непокойные времена и снова отцовский полубрат пытается называться братом. Что ответит отец? Снова проведёт ту же границу, что и раньше?
...Нет. Отец ответил просто и дружественно, не просто принимая это «брат», но и словно пытаясь сделать вид, что не было никакого Лосгара. Да что с ним? Карнистир резко повернул голову в сторону отца и глубоко нахмурился. Что происходит? Ну не может же отец не понимать, что ничего уже не будет прежним!

Они подошли и остановились на некотором расстоянии, ничуть не изменились с их последней встречи. Нолофинвэ заговорил первым, следом отец - они действительно готовы пойти навстречу друг-другу.
Айканаро сорвался с места и побежаал к ним. Что он думает? Что хочет сделать? Лицо его раскраснелось после слов.
( - Ты всегда бегал лучше меня... Всегда. - )
Морьо вдруг шагнул к ними чуть сдвинув брови, взялся за рукоять меча. Амбаруссар недоуменно смотрели то на Арафинвиона, то на Четвертого.
Тьелкормо бросил взгляд на братьев и быстро подошел к кузену, чуть помедлил, глядя ему в глаза и улыбнувшись, тепло обнял.
- Я рад видеть тебя, Айканаро. - Коснулся лбом его волос. - Ты всегда лучше умел держать равновесие. -
Хуан встал так чтобы оказаться между другом и взявшимися за оружие.
- Морьо, ты разучилился отличать друзей от врагов? - Негромко спросил Тьелко, поворачиваясь к братьям. - Отпусти меч, он тебе сейчас не понадобится. -

Артанис сделала шаг вперёд, прекрасно понимая, что не успеет, она не успеет... Думала, думала о безопасности - и вот, всё прошляпила, Карнистир зарубит Нарьо прежде, чем она добежит до них или Нарьо выхватит меч, да он же и не собирался защищаться... Ещё один бесполезный шаг вперёд, бесполезное движение руки к мечу - слишком поздно, слишком поздно! - и рука замерла, так и не коснувшись рукояти. Турко её, конечно, удивил, но она не могла не смотреть на него с уважением - пусть только несколько мгновений, затем снова остановилась и прогнала выражение каких-либо чувств с лица. Да, Турко был сегодня действительно достоин уважения, достоин больше, чем кто-либо из них, собравшихся здесь. Да и близнецы, похоже, не собирались вынимать оружие из ножен. Артанис вздохнула с невольным облегчением. Из-за наивности Нарьо не вышло беды. Или всё же это была не наивность?.. Маловероятно, с трудом верится, и всё-таки...
Два её дядюшки в кои-то веки смотрели друг на друга как братья. И, кажется, вполне могли понять друг друга. Именно тогда, когда возможности для этого осталось слишком мало.

Турукано молчал, следя за родичами. И за своими.
Хотя дружелюбие кузенов казалось дикостью после всего, но... нет, не затевать же ссору. Он чуть придержал руку кузины, поймав:
- Пусть, Артанис.
А слова отца и ответ Феанаро не отозвались ничем, кроме вспоминания о притворно принятой клятве.

Морьо увидел, как потянулась к мечу Артанис, но через секунду проблема уже разрешилась, даже не возникнув.
— Ничего я не решил, — очень тихо, так, что слышали только стоявшие рядом братья, процедил Карнистир в ответ Питьо. — Я осторожен, и на это есть причины.
Но на этом исчерпать ситуацию не удалось. Когда Тьелкормо обратился к нему, Морьо почувствовал, что в груди поднимается раздражение. Да что ж с ними со всеми такое? Почему они слепо доверились тем, у кого предостаточно поводов держать на них зло? Откуда у брата уверенность в том, что перед ним друзья?!
— Это привычка, которую следовало бы приобрести всем вам, — резко ответил он, убрав, впрочем, руку с меча. — Вне зависимости от того, как вы относитесь к бегущему в вашу сторону.
...А Айканаро улыбнулся ему, тепло и по-дружески. Карнистир ответил ему изумленным взглядом. А после кузен задал вопрос... ожидаемый. Конечно, ожидаемый. И, судя по тревоге в голосе Айканаро, тот и сам уже догадывался, каким будет ответ. У Морьо опустились плечи. Он все ещё не мог думать о Майтимо без пронзительной, разрывающей на части боли и такой же беспредельной вины. Нет, Карнистир не будет отвечать на этот вопрос. С кузеном разговаривает Турко, вот Турко пускай и скажет, если пожелает ответить.
Тем временем, отец разговаривал с Нолофинвэ спокойно и мирно. Что за идиллия... Занятый сценой между братьями и кузеном, слова Морьо прослушал, зато уловил тон, интонации, жесты... Вдруг Феанаро словно поник. Он выглядел... виновато? Нет, не могло быть такого! Одно дело — просто приветливый тон. Его можно понять: им нужно заключить хотя бы подобие союза, чтобы сражаться вместе. Но вина? Отец выглядел так, словно вот-вот принесёт извинения... Нет. Разумеется, это только видимость. Чтобы убедиться в этом, Карнистир повернулся к отцу с полудядей и весь обратился в слух.

Ещё казалось, что немного - и остатки стылого напряжения окончательно исчезнут, взгляды потеплеют и станут менее острыми, раздающиеся вокруг фразы будут менее тревожными и отрывистыми. Так убедительно казалось, что настороженные движения родичей происходили почти незаметно.
Ощущение прервалось недосказанным вопросом. "Вас много, всё ещё много, и делали вы тоже многое, и всё без толку. Чем же лучше здесь?" - вот что прозвучало для Нолофинвэ. Как никогда тёплые слова, проникнутые участием. И высокомерием, расстаться с которым Феанаро то ли не хотел, то ли не мог. Короткое извинение звучало невероятно, и при этом ничего не меняло по сути. Феанаро не видит для них ничего доброго впереди, как, наверно, никогда не видел. И теперь желает извиниться за то, что чинил препятствия на этом заведомо тупиковом пути. Однако, дальнейшее вряд ли представляется ему столь безнадёжным, чтобы отказаться от обсуждения возможностей совместных действий. И поведёт обсуждение, следует ожидать, в том же снисходительном тоне.

Нолофинвэ кивнул коротко и хмуро, и принялся отвечать на так толком и не заданный вопрос.

— Мы пришли за возможностью исправить положение дел, а она осталась только здесь. И я искал тебя, хотя и сам понимаю, почему и как следует вести борьбу. Всё же, было бы неправильно сразу отказаться от мысли о союзе.

Мысль о том, что почти неконтролируемая заносчивость брата сейчас досаждает ему самому, заставила добавить чуть более мягко:
— Я вижу, тебе сложно говорить сейчас. Чтобы решить хотя бы основное, надо использовать одни слова. Так знай, мы научились говорить о произошедшем. Да, многие из нас не дошли сюда. Многие раз за разом бросали свои неуклонно иссякающие силы на то, чтобы продолжать идти за светом, за мной, за тобой. Для многих силы кончились раньше пути, остальных же путь изменил двояко. — тёплый тон заботливых пояснений быстро уступил твёрдым и прохладным фразам, а окончание  произнесено снова нарочито мягко и примирительно — В любом случае, обсуждать это уже бессмысленно. Пойдём дальше.

Артанис мягко кивнула Турьо, признавая его правоту. Хорошо, что он её перехватил, остановил... Хотя всё могло бы обернуться намного хуже - но не обернулось, и лучше об этом сейчас не думать. Она убрала руку подальше от меча. Продолжала стоять, молча взирая на происходящее и не собираясь вмешиваться в разговоры. Но когда Турко шагнул навстречу со словами приветствия, она чуть заметно кивнула и ему, готовая уже сказать "Добрая встреча". Именно ему, и никому другому из тех, кто его сопровождал. Слишком большое уважение вызывали у неё сегодня слова и поступки Турко. Он казался... повзрослевшим, что ли...
Но сама беседа спотыкалась чуть ли не на каждом слове. И это было неудивительно.
Турко словно хотел поговорить с ней и Турьо и одновременно вертел головой в сторону своего отца и дядюшки Нолофинвэ, о чём-то еле слышно переговаривавшихся, почти шёпотом. И пусть - Артанис обещала поддерживать Нолофинвэ в любом его решении, и именно это она и собиралась делать в дальнейшем. Но теперь можно хотя бы не опасаться нового кровопролития, такой междоусобицы, как в Альквалондэ... Артанис постаралась встать так, чтобы её вид ничем не напоминал боевую стойку, отодвинула руки от меча ещё чуть дальше. Как никогда ясно она почувствовала возможность повторения того, что было в Альквалондэ - и что именно сейчас есть возможность этого не допустить.

Отредактировано Артанис (2019-11-17 13:21:59)

Несмотря на доброжелательность Айканаро и непринуждённость Охотника из разговора не уходила настороженность. Вроде, гроза миновала, вот уже Морьо — злой и раздражённый Мрачный — берёт себя в руки и отвечает кузену спокойнее, сдержаннее. Лёд, возникший за всё это время, готов разбиться, но… Не получалось. Что-то как будто мешало. Может, упоминание Майтимо, может, морозы Хэлкараксэ во всём виноваты...

Сейчас, конечно, рано говорить, но… Кажется, холодок между Первым домом и остальными нолдор теперь будет всегда. От этой мысли стало как-то очень грустно. И горько.

Беседа отца и дяди с виду выглядела спокойной. Только вот… Отец… Оправдывался? Питьо поймал взгляд Тэльво, такой же изумлённый, как и у него самого. Близнецы превратились в слух. Так и есть… Правильные, нужные слова. Сожаление, поддержка, предложение помощи… Нет, последнее они обсуждали совсем недавно, это не было неожиданностью. Но всё ещё до конца не верилось, что отец может говорить с дядей… Так.

Питьо снова обернулся к Тэльво. Брат чуть-чуть улыбался, и он улыбнулся в ответ. Может, не всё ещё потеряно. Может всё-таки удастся преодолеть досадный холодок. Этот поход изменил их всех. Значит, есть ещё надежда.

Первым приближающееся пятно заметил Тэльво. Точнее, он сначала увидел, как отец смотрит куда-то вдаль, и проследил за его взглядом. А после тронул за рукав брата, привлекая его внимание.

— Смотрите! — Питьо указал рукой в направлении непонятного объекта. — Что это?

— Это птица? — предположил Тэльво.

Высокомерно-презрительная маска на лице брата... Сразу вспомнилось все. что было между ними в Амане... Но не для продолжения же ссоры он пришёл сюда. Но что это: брат сожалеет, брат признает свою вину... Суров же этот край, что так изменил его..
- Мы пришли сюда и не буден сейчас о том, чего это нам стоило. Вам тоже, видимо здесь пришлось не сладко. У нас одна цель и, думаю, мы сможем идти к ней вместе. Но сейчас идти к вам в лагерь будет сложно: нас много. Полагаю, лучше сразу строить свой. Когда есть дерево и вода, это не сложно. Позднее я приду к тебе и мы обсудим, что нам делать дальше.
- Что ты там увидел? Здесь живут такие летучие твари? Это же очень далеко: она не меньше лошади...
После слов Турко, Нолофинве пригляделся и понял, что племянник прав.
- Да, Орел. И у него что-то на спине..

Отредактировано Нолофинвэ (2020-04-08 00:02:01)